Вспомнят многие. Телеканал "Культура" 18 сентября покажет спектакль "Костюмер", в котором сыграл актер. А 21-го на том же канале пройдут фильм "Фокусник" и премьерная передача "Острова", посвященная артисту. Накануне с вдовой Зиновия Гердта Татьяной Правдиной встретился Артур Соломонов.
11 операций по спасению ноги
вопрос : Как вы думаете, как бы сам Зиновий Ефимович хотел, чтобы о нем вспоминали, с какой интонацией?
ответ : Он не любил пышности. Он был человек не тщеславный, но радовался расположению людей. Конечно, ему это нравилось - например, когда он нарушал правила, а гаишник, увидев, что за рулем Гердт, забыв о штрафе, спрашивал о творческих планах. Когда его не стало, кто-то сказал: "Когда чужие внуки плачут - это дорогого стоит".
в : О Зиновии Гердте существует масса публикаций, но тем не менее очень мало рассказано о его детстве.
о : Через год после того как мы поженились, мы поехали в его родной город Себеж Псковской области. Он там прожил до 11 лет, учился в еврейской школе, в хедере. В детстве он знал идиш, который потом напрочь забыл.
А два года назад себежане решили поставить памятник своему земляку.
Он рассказывал про папу, который был коммивояжером, про необыкновенно музыкальную маму. У нее был дивный голос, и он часто вспоминал, как мама ему пела еврейскую колыбельную.
Наибольшую благодарность в жизни он испытывал к своему школьному учителю литературы, потому что тот познакомил его с поэзией, которая стала главным увлечением его жизни - он ее знал, чувствовал и любил делиться своим восхищением со слушателями.
Он был младшим в семье, старше него были брат и две сестры. Поэтому и был самым любимым.
Его старший брат уехал в Москву, и Зяму послали учиться к нему.
После школы он попал в ФЗУ Электрокомбината, при котором был Театр рабочей молодежи (ТРАМ), впоследствии ставший театральной студией Арбузова и Плучека. После постановки "Города на заре" их должны были сделать театром, но началась война.
Была создана театральная фронтовая бригада, но трое из студии - Зиновий Гердт, Исай Куцнезов, Максим Греков (Селескириди) - ушли на фронт.
Потом ранение под Белгородом, год с лишним в гипсе, 10 безуспешных операций. Врачи приняли решение ампутировать ногу. Ведущим хирургом Боткинской больницы, в которой в это время был военный госпиталь, была замечательная Ксения Максимилиановна Винцентини, жена конструктора Сергея Королева, который, кстати, в это время сидел в "шарашке".
Уже везя Зяму в операционную, она шепнула ему: "Попробую вдоль" (то есть еще раз попытается спасти ногу). И эта 11-я операция прошла успешно, кости начали срастаться. Нога стала, конечно, на 8 сантиметров короче здоровой, но своя.
Вопросы о любви и ревности
в : В предисловии к книге воспоминаний о муже вы не соглашаетесь с мыслью Толстого о том, что "все счастливые семьи счастливы одинаково", и обещаете однажды отдельно рассказать о вашем счастье, когда достанет мужества.
о : Я думаю, что Лев Николаевич ошибался, потому что все люди разные, а потому и счастье, и несчастье у всех разные. Любовь - как талант, который дается очень небольшому количеству людей. Нам с Зиновием Ефимовичем повезло. Мы женились, когда были уже не совсем молодыми. У нас к тому времени были семьи. Когда мы встретились, мне было 32, ему - 44. И вскоре оказалось, что это редкое счастье, как талант, нам дано.
Познакомились мы благодаря гастролям Театра Образцова в Египте, Сирии и Ливане. Тогда меня представили Зиновию Гердту, я должна была перевести на арабский язык "Необыкновенный концерт".
Мы ездили полтора месяца по этим странам, и поначалу ухаживания Зиновия Ефимовича я восприняла вполне негативно, так как у меня было ощущение, что это попытка завязать гастрольный романчик.
К тому времени я была душевно свободна от собственного мужа, которому я за год до этого сказала: "Я тебе больше не жена".
На гастролях роман с Зиновием Ефимовичем протекал вполне лирично и не был завершен. Меня в аэропорту встречал муж, его - жена. Мы договорились через день встретиться у Киевского райкома партии - это было недалеко от издательства, где я работала. Все развивалось скоропалительно: он объявил о своем решении жене, я - мужу, и тут уж начался настоящий роман.
Зяма ведь не был красивым - невысокого роста, хромой. Но в нем было чрезвычайно мощное мужицкое начало - то, что называется "сексапил", - и устоять дамы могли с трудом. Мне нередко говорили: "Какой замечательный у вас муж!" - на что я отвечала: "Я вас понимаю" (смеется).
в : Тут неизбежен вопрос о ревности.
о : Ревности не было, было доверие. Нам обоим повезло, что в еще вполне дееспособном возрасте мы встретились и очень подходили друг другу как мужчина и женщина. У нас был открытый дом, мы оба обожали гостей. Он мог привести любую компанию, и все, что было в холодильнике, выставлялось на стол. Он был естествен, благожелателен, влюблялся в людей, иногда потом разочаровывался...
Шум и ярость
в : Что было на первом месте для Зиновия Ефимовича - драматический театр, кукольный или кино?
о : В кукольном театре он провел почти 40 лет. Умением как бы "влить свою кровь" в куклу он владел необычайно. Например, когда он играл Аладдина, казалось, что у куклы меняется выражение лица. Апломбова он играл каждый раз по-разному, даже на гастролях в других странах он ухитрялся импровизировать. Он быстро спрашивал у переводчика, как сказать ту или иную фразу, и "выстреливал" ею в зал.
А с драматического театра, с ТРАМа, начался его путь в искусстве. На театральную сцену он снова вышел благодаря Валерию Фокину, который его очень высоко ставил как артиста. Вообще Гердт считал, что театр интереснее, чем кино.
По счастью, хоть Гердт и был замечательным артистом, в жизни он не был Актер Актерычем.
в : Я читал, что слово "актер" в вашем доме было почти ругательством.
о : Мы, как все нормальные люди, ругались, и как последние оскорбительные слова я говорила: "Актер ты!" - а он отвечал: "Ну, за это можно и по морде!"
в : Помните тот день, когда он выступил на Красной площади в 1993 году?
о : По телевидению выступил Егор Гайдар и попросил выйти на улицы всех, кто может. Мы собрались идти, Зяма попросил нашего внука Орика остаться, но тот категорически отказался.
Мы поехали по абсолютно пустой Москве, поставили на Васильевском спуске машину и пошли на Красную площадь. Через 15 минут Красная площадь была заполнена народом, стало тесно, как в трамвае.
Зиновию Ефимовичу дали громкоговоритель, и он сказал: "Мы столько прос..али, что давайте сейчас стоять!"
в : Что могло привести его в ярость?
о : Он был очень "рукастый", мог смастерить все что угодно, ценил Мастеров, и потому всякая халтура, дилетантизм приводили его в бешенство. Как и все, ненавидел предательство, лицемерие...
в : О нем писали, что он немедленно разрывал отношения, как только замечал предательство. Неужели он был так бескомпромиссен?
о : Помню, после выступления одного из писателей он сказал: "Я не подам ему руки". Я ему ответила: "Это очень трудно. Я однажды на людях одному человеку не подала руки - у меня было предынфарктное состояние, а у того человека мой поступок не вызвал никаких эмоций".
Вскоре на прогулке мы встретили того писателя. Он сказал "здравствуйте", и Зяма, конечно, ответил.
Болезнь и кураж
в : Какое впечатление на него произвела поездка в Израиль? Он чувствовал связь с еврейским народом, его культурой?
о : Ощущения, что это его страна, его народ, у него не было. Он был россиянин. В синагогу не ходил, но омлет с мацой любил. Они с актрисой Войтулевич ездили по городам Израиля с потрясающим спектаклем по рассказу Бабеля "Элья Исаакович и Маргарита Прокофьевна", поставленным в театре "Гешер". Жаль, что он не записан на пленку.
А Иерусалим нам показывал Гарик Губерман. Помню, мы подошли к могиле царя Давида, и вдруг откуда-то возникает человек и просит у Гердта автограф. Зяма говорит: "Пожалуйста. Но Додик не обидится?" (смеется).
в : Отдыхали вы чаще всего в палаточном лагере, особо не жалуя санатории и пансионаты.
о : Наши поездки в лагеря от Дома ученых были настоящим праздником. Ведь все равно самое главное на свете - это люди, и общение - самое сладостное, что есть в жизни. Там была только одна обязанность: один раз в сезон ты должен быть дежурным в столовой. И академики, и младшие научные накрывали на стол, подавали блюда, уносили грязную посуду. Потом в этот лагерь стали ездить семьи Окуджавы и Ширвиндта, Никитины.
Однажды я приехала из какой-то командировки, и Зяма мне говорит: "Мне дали "народного СССР". А еще меня сделали почетным членом Дома ученых". И он, и я гораздо больше обрадовались этому званию, чем "народному артисту".
в : Каким было его отношение к религии?
о : Зиновий Ефимович хотел бы быть верующим. Но сказать, что он веровал, я не могу.
в : Что тогда он противопоставлял мыслям о смерти?
о : Он думал о смерти не больше, чем другие люди. Но в какой-то момент, когда серьезно заболел, он сказал: "Боже мой, девочка, как тебе без меня будет плохо!" Он понимал, что уходит, но, слава Богу, не мучился и не знал диагноза.
Он умер 18 ноября, а последний "Чай-клуб" был 21 октября, меньше чем за месяц до его ухода. Я обычно никогда не ходила на съемки "Чай-клуба", но вдруг ко мне прибежала режиссер и заставила меня посмотреть съемку.
Перед камерой сидел Гердт, которого совсем недавно принесли на площадку на руках. Он шутил, импровизировал, был весел. Когда его унесли, положили в постель и он снова обмяк, я сказала: "Ты же совсем недавно был такой энергичный!" - "Ты знаешь, старая цирковая лошадь, когда слышит фанфары, встает на дыбы. Это кураж".
Он был мужественным человеком. Серьезные заболевания он переносил легко, без жалоб. А какой-нибудь мелкий грипп - гораздо хуже (смеется).
в : Есть такая восточная пословица: "Чем больше человек, тем больше его тень".
о : Ну конечно, были у него недостатки - бывал вспыльчив, порой несправедлив... Но описать какую-то "большую тень" я не смогу. Наверное, таково свойство человеческой памяти - все плохое забывается.
Однажды меня спросила журналистка: "Когда вы вспоминаете Зиновия Ефимовича, что именно вы вспоминаете?" Я сказала: "Я его не вспоминаю". - "Как так?" - "Потому что он всегда со мной".
Я себя долгим тренингом убедила, что он уехал на продолжительную гастроль. А поскольку я к нему на гастроли прежде приезжала, то... наверное, и теперь скоро приеду.
Выдающемуся артисту ХХ века исполнилось бы сто лет
Зиновий Гердт стал легендой еще при жизни. Рассказывают, как-то он пришел на прием к одному высокопоставленному чиновнику — хлопотать за друзей в решении жилищного вопроса. Но не успел еще ничего сказать, как лицо начальника озарила восторженная улыбка: «Товарищ Паниковский? Чем я могу быть вам полезен?»
Роль Паниковского в фильме режиссера Михаила Швейцера «Золотой теленок» сделала Зиновия Гердта любимцем миллионов. Конечно же, запомнился он зрителям и в фильмах «Соломенная шляпка», «Место встречи изменить нельзя», «Трое в лодке, не считая собаки», «Военно-полевой роман», «Мэри Поппинс, до свидания!», «Интердевочка» и многих других.
Около сорока лет артист работал в Театре кукол Сергея Образцова. В спектакле «Необыкновенный концерт» большую популярность получил конферансье в исполнении Гердта.
Судьба отмерила Зиновию Ефимовичу 80 лет.
О том, каким человеком был народный артист СССР Зиновий Гердт, «ФАКТАМ» рассказала его вдова Татьяна Правдина.
— Татьяна Александровна, когда на киностудию «Киевнаучфильм» для озвучивания легендарных мультфильмов «Приключения капитана Врунгеля» и «Доктор Айболит» приезжал Зиновий Гердт, по словам Давида Черкасского, сразу начинался праздник. Работа Зиновия Ефимовича очень украсила эти картины. К слову, Давид Янович передает вам большой привет.
— Спасибо. Додику тоже привет передайте. В центре Киева стоит и замечательный памятник Паниковскому, которого сыграл Зиновий Ефимович в «Золотом теленке».
*Татьяна Правдина: «Зиновий Ефимович был удивительно обаятельным»
— Как будет отмечаться столетие Зиновия Гердта?
— В Москве есть клуб «Эльдар», созданный Рязановым. Десять лет назад мы там праздновали девяностолетие Зиновия Ефимовича. А в этом году будем отмечать его столетие.
— А Зиновий Ефимович как праздновал свои дни рождения?
— 21 сентября в течение 56 лет к нам в дом без приглашения приходят люди, которые хотели бы Зиновия Ефимовича поздравить. Двадцать лет как его нет, тем не менее каждый год в этот день я угощаю своими пирогами Зяминых друзей. Мы сидим, вспоминаем и, чокаясь, пьем за Гердта. Пироги с капустой пеку по старинному рецепту. На столе — картошка, селедка и другая еда, которую Бог посылает в этот момент.
— Какое блюдо было у вашего мужа любимым?
— Зиновий Ефимович в еде понимал и любил вкусно поесть. Любимым его блюдом была домашняя грибная лапша. Готовить ее непросто. Занималась этим не я, а замечательная деревенская женщина, которую Бог одарил кулинарным талантом. Когда она раскатывала тесто и делала лапшу, я приходила смотреть — настоящее цирковое шоу. Если захотите приготовить, возьмите кулинарную книгу Елены Молоховец, там очень подробно все описано.
— А какие подарки вы дарили супругу в день рождения?
— Разные. Рубашки, носки… Зиновий Ефимович очень любил инструменты — сверла, отвертки. Он был рукастый человек, все умел — пилить, строгать… И получалось у него здорово. Он всю жизнь мечтал приобрести дрель фирмы Bosch, но так и не купил, никогда не хватало денег. Но я в память о нем купила. У меня такая дрель есть — дрель, о которой он мечтал.
— Правда, что почти вся мебель в вашей квартире сделана руками мужа?
— Не вся, конечно. Он, например, сделал очень красивый туалетный столик.
— Недавно общалась с Сергеем Никитиным, и он рассказывал еще об одном увлечении Зиновия Ефимовича — рыбалке. Вспоминал, как они ловили рыбу на реке Даугава в Латвии и как Гердт радовался пойманному стограммовому окуньку — будто это не мелкая рыбешка, а огромная щука!
— Они с Сережей не только рыбачили, но и джаз пели вместе.
— Татьяна Александровна, а какой подарок мужа особенно дорог вашему сердцу?
— Зиновий Ефимович всегда со мной. Например, на мне сейчас часы, которые он носил. Ношу их уже двадцать лет!
— И дома, наверное, у вас все осталось, как было при муже?
— Нет. Мы последние годы жили с ним за городом на даче. А потом, когда Зиновия Ефимовича не стало, московскую квартиру я продала, а дачу перестроила. Теперь она стала побольше, я называю ее хоромами (улыбается). Народу-то у нас прибавилось.
— Случались ли в жизни Зиновия Ефимовича чудеса?
— Конечно. Он считал чудом, что одиннадцатая операция после ранения оказалась удачной и, хотя нога стала короче на восемь сантиметров, но была своя! Восславлял хирурга Ксению Максимилиановну Винцентини, которая делала эту операцию.
— Ходят легенды, что на праздновании своего юбилея в октябре 1996 года Гердт, который практически уже не ходил, узнав, что в зале присутствует медсестра Вера Веденина, вынесшая его, раненого, с поля боя, поднялся и стал с нею танцевать.
— Нет, он не танцевал. Но действительно, после того как Юрий Никулин пригласил ее на сцену, Зиновий Ефимович вышел на авансцену своими ногами. Невероятно, ведь на этот вечер я его привезла на коляске! По квартире он передвигался с трудом — с ходунками. Все это было за месяц до его кончины.
Выйдя на авансцену, Гердт прочитал стихотворение Давида Самойлова, которое заканчивается словами:
«О, как я поздно понял,
Зачем я существую,
Зачем гоняет сердце
По жилам кровь живую,
И что порой напрасно
Давал страстям улечься,
И что нельзя беречься,
И что нельзя беречься…»
— Потрясает, что хромота не помешала Зиновию Гердту стать знаменитым артистом… Какая внутренняя сила, целеустремленность!
— Да, он ведь был актером еще до войны. Но после ранения ему пришлось стать кукольником, так как за ширмой хромоты не видно. А потом, благодаря режиссеру Валерию Фокину, вышел на сцену и сыграл свою замечательную роль в спектакле «Костюмер».
— Друзья вашего мужа отмечали, что он как магнит притягивал их к себе. Эльдар Рязанов вспоминал, что в вашем доме познакомился и сдружился со многими замечательными людьми. Александр Ширвиндт называл Зиновия Ефимовича своим эталоном по жизни. А Юлий Ким, с которым я говорила накануне нашей с вами беседы, сказал, что Гердт был человеком абсолютно неотразимого обаяния.
— Понимаете, прежде всего Зиновий Ефимович, которого мне Господь послал, — один из немногих людей с чистой биографией. Во все периоды жизни он вел себя порядочно и всегда думал о тех, кто с ним рядом. Он не стал артистом фронтовой артистической бригады, а пошел воевать, был сапером. А так, как гибли саперы, мало кто погибал. Поэтому он считал счастьем, что остался жив.
— Как Гердт ощущал славу?
— Самое «трудное» было в Одессе. В этом городе его обожали и иначе как «рыбонька» не обращались, а на Привозе не хотели брать деньги. И Зиновий Ефимович Одессу обожал!
Один раз я была с ним и в Киеве. Дивный город! А муж ездил в Киев неоднократно — и к Додику Черкасскому, когда работали, и выступал…
— Всесоюзную славу Зиновию Гердту принесла роль Паниковского. Удивительно было, что он ее не любил, говорил: «Я не комик»…
— Да, это так. При этом Паниковского Зиновий Ефимович сыграл, поставив условие: его герой не будет такой, каким написан у Ильфа и Петрова, — зрителю его должно быть жалко. И его действительно жаль.
— Я тоже так думаю. Сыграл Паниковского так, что смотришь, не отрываясь.
— А у вас есть любимая роль мужа?
— Трудно сказать. Хорошо он сыграл в фильме Петра Тодоровского «Фокусник». А еще мне нравится, как Зиновий Ефимович читал рассказы Бабеля. Это было очень здорово! А вообще, вся жизнь Гердта была в поэзии. Он читал стихи. И считаю, что делал это лучше всех. Его погруженность в поэзию, когда мы познакомились, меня с ног сшибла. Гердт говорил: «Надо читать стихи угощая!» Делился своим восторгом перед талантом поэта.
— И сам ведь стихи сочинял?
— Он не считал это стихами, называл стихоплетством.
— Вам посвящал стихи?
— Нет, такого не было. Он писал мне записки в стихах. Но это личное.
— Зиновий Гердт вспоминал, что объездил более семидесяти стран. Наверняка вы часто ездили с мужем. Какая страна мира вас потрясла?
— Япония. Возвращаясь из других стран, я продолжала жить обычной жизнью. А приехав из Японии, полтора месяца не могла прийти в себя. Меня поразили дети. В Японии им не делают замечаний и не говорят «нельзя». Все позволяется. Но потом, вырастая, они становятся такими правильными. Японец-пешеход, видя красный свет светофора, стоит как вкопанный и ни за что не шелохнется. Я поинтересовалась, каким образом этого можно добиться. Мне ответили: «Силой примера!» Удивительно…
— С Зиновием Ефимовичем вы прожили 36 лет. В чем секрет столь прочного семейного союза?
— Вместе мы были очень счастливы. Я считаю, что любовь — это талант. Кому-то он дан, кому-то — нет. Нам повезло, что мы встретились друг другу. У нас была одна позиция относительно людей, событий. Зиновий Ефимович тоже считал чудом, что нас с ним свела судьба, потому что познакомились мы уже не молоденькими: мне было 32 года, ему — 44.
— И как же это произошло?
— В качестве переводчика арабского языка меня пригласил на гастроли Театр кукол Образцова, где работал Зиновий Ефимович. Не знаю, кто меня порекомендовал. Я пришла в театр, познакомилась с Сергеем Владимировичем Образцовым. А он меня, в свою очередь, — с Гердтом и со всеми остальными артистами. Таким вот образом нас с Зиновием Ефимовичем свела судьба.
— Какая черта мужа вас поразила?
— Зиновий Ефимович был удивительно обаятельным. Невысокого роста, хромой, седой уже, но настоящий мужик. Бабы падали!
— Вы ревновали?
— Нет. Знаете, когда женщины мне говорили: «Ах, какой у вас муж!», я отвечала: «Я вас очень понимаю»… И действительно понимала, что он у меня неотразимый, что нравится многим, и радовалась, что не одной мне.
— Свадьба была у вас красивая?
— У нас ее не было. Мы долго-долго не расписывались, по разным обстоятельствам не могли этого сделать. Но это длинная история… Скоро выйдет моя книга «Разговор со своими», там я все описала.
— Друзья называли Гердта Зямой…
— Не только друзья, даже чужие. И он это очень ценил, потому что это и есть народное признание. Я и книгу так назвала «Зяма — это же Гердт!», где 32 человека вспоминают Зиновия Ефимовича. Он — артист с большой буквы. В жизни не был «актер актерычем», вел себя естественно. Был простым, доступным, чистым, поэтому его все так любили, и, слава Богу, эти черты еще продолжают людьми цениться.
— Что бы вы сказали мужу сегодня, если бы он мог вас услышать?
— А я все время с ним разговариваю, советуюсь, как поступить, думаю, как бы он прореагировал на то или другое…
Единственный сын артиста не желал с ним общаться
В сентябре ему исполнилось бы 100. Зиновий Ефимович ГЕРДТ - артист уникальный. Узнаваемый голос, потрясающий комедийный талант. И кто бы что ни сплетничал, человеком он на самом деле был очень хорошим. О чем в свое время написала в книге его последняя официальная жена - переводчик с арабского Татьяна ПРАВДИНА. Ей сейчас 88. И о своем знаменитом муже, ушедшем 20 лет назад, вспоминает по-прежнему с теплотой и улыбкой.
С первой женой Марией Новиковой Зяма и не жил. Они штамп поставили только из-за сына - Всеволода. Зиновий Ефимович Марию сразу честно предупредил: «Жить с тобой мы не будем никогда, но сыну всегда помогу». Конечно, она была обижена на Гердта. И это не могло не отражаться на отношении к нему сына. Когда Зяма приходил к Севе, всегда случался скандал. Почему-то Мария не могла спокойно с бывшим мужем разговаривать. Поэтому Зяма бывал в той семье нечасто. Сева к нам приходил еще реже. Мать, видно, категорически не хотела, чтобы он общался с отцом. Может, даже настраивала его против папы. На ее совести это все. Когда мальчик вырос, ситуация не изменилась - Всеволод не проявлял к нам интереса. Незадолго до Зяминой смерти я позвонила ему и попросила прийти. Еле уговорила. Пришел, увидел, в каком отец состоянии. И ушел. Последний раз встречались с ним на похоронах мужа. И вот уже 20 лет ничего о Севе не слышала. Прежде был женат, развелся, дочка Ксения есть. Ей сейчас около 40.Ну а что, я буду насильно заставлять с собой общаться?! Ни морально, ни материально Сева не был обделен отцом. Зиновий Ефимович всю зарплату на счет Марии переводил, пока Всеволод на работу не устроился после окончания вуза. Я никогда не препятствовала общению отца и сына. Да и против Марии, как и Кати, ничего не имела.
Фото
- Катя? Кто это?
Катя Семерджиева - вторая официальная жена Зямы. Восемь лет они жили. Но тоже не сложилось. Вообще у Гердта женщин было немало. Не со всеми, понятно, брак регистрировал. По факту - я пятая у него. По документам - третья.
- Любвеобильный вам муж достался! Не ревновали его к молодым и красивым коллегам по цеху?
Если есть уверенность, что ты нужен, то ревность - это оскорбительно. Первое впечатление было не самое позитивное, но наша история судьбоносна. И мы сразу это поняли. Однажды меня попросили поехать на гастроли в Египет с труппой Театра Образцова, где Гердт служил. Пришла знакомиться с администратором, чтобы получить ЦУ. Окинул оценивающим взглядом (мне тогда было 32 - молодая, спортивная). «Подходит!» - говорит. Думаю, ну и нравы, что за фривольные формулировки - как будто я не переводчица, а… Дальше - больше. Иду знакомиться с труппой. И тут Гердт протягивает мне руку и выдает: «Дети есть?» Я: «Да». Он: «Сколько лет?» Я: «Два года». Он: «Годится!» Я опешила от такой развязности. Потом Зяма рассказывал, что, когда увидел меня, внутренний голос ему сказал: «Будет твоей женой!» Вот он и решил тут же навести справки - что да как. В поездке он очень активно за мной ухаживал. Чем удивил весь театр.
- Его понять можно: красивая фигуристая женщина, да еще и не пустышка. А вас чем Зиновий Ефимович покорил?
Тем же, чем держал до конца своих дней, - поэзией. Стихи он читал лучше всех! Совпали и политическими взглядами, и тем, как относимся к людям. Судьба, химия… Когда вернулись с тех гастролей, условились встретиться на следующий день. И с того дня не расставались 36 лет. Мы соединились естественным путем и ссорились, только если ехали в одном автомобиле. О разводе НИКОГДА не думали. Любовь, как талант, - от Бога. Кто испытал ее, настоящую, тот меня поймет. Ведь если между людьми такая любовь, то и супружеская близость совсем другая - особенная.
- Почему не завели общих детей?
Не до того было. Жили в безумно дорогой съемной квартире вчетвером. Я, Зяма, моя дочь от первого брака Катя и ее нянька. Да, мы могли иметь детей, но Зиновий Ефимович особо не хотел. Он Катю считал родной. Плюс сын. А когда финансовые проблемы отошли на второй план, уже было поздно…
Печальное состояние
- Почему расстались с отцом дочки?
Я вышла замуж в 22. До этого была веселой, беззаботной, масса поклонников. В будущего мужа влюбилась до потери пульса. Меня все отговаривали от этого брака. Видно, что-то чувствовали. Но я никого не слушала. И девять лет прорыдала, потому что супруг оказался патологически ревнивым. Устав терпеть этот ужас, я ему сказала: «Больше я тебе не жена, уходи!» Он надеялся, что все рассосется, не уходил. Да и идти ему было некуда. С дочкой у него тоже не сложилось любви. Она Зяму отцом считала. Однажды он грустно произнес: «Вот я помру, а никого не останется с моей фамилией». Всеволод носил материну. Я - девичью. Спрашиваю мужа: «Ты хотел бы, чтобы кто-то носил твою фамилию?» Он: «Катя!» Дочка тогда была уже взрослой. Я ей рассказала о нашей беседе. Та обрадовалась. И вот уже больше 30 лет она Екатерина Гердт (сейчас ей 58).
- Погодите, но ведь Гердт - это псевдоним?
Настоящая фамилия Зиновия Ефимовича - Храпинович. И назвали его родители иначе - Залман Афроимович. Но когда он начинал свой актерский путь, один режиссер попросил придумать псевдоним. У него в семье кто-то был с фамилией Герд. Для звучности добавили еще одну букву - «т» в конце. И так он стал Гердтом.
- В быту Зиновий Ефимович был привередой?
Он был гурманом. Любил вкусную еду. А невкусная, считал, его оскорбляет. Если мы собирались в гости, всегда интересовался, что у них на столе ожидается. Сладкоежкой никогда не был. А вот жареный бифштекс, грибная лапша - это его. Три раза в год я пекла и пеку свои фирменные капустные пироги: на Татьянин день, 9 Мая и на 21 сентября - Зямин день рождения.
- Если у вас с Зиновием Ефимовичем была такая огромная любовь, наверное, с его уходом часы остановились?
Когда муж умер, я думала: «Зачем мне дальше жить?!» Потом для себя нашла смысл - ради дочки. Хочу, чтоб она подольше не становилась сиротой. Терять родителей, любимого человека - это очень печальное состояние. Сейчас у Господа прошу только одного: не отнял бы разум.
Не скажу, что уход Зямы был внезапным. Все-таки он перенес 11 операций, десять из которых прошли неудачно. У него раненая нога своя осталась. Она была на восемь сантиметров короче другой. Ему прибивали каблук. Был искривлен позвоночник, который сильно придавил легкое. В итоге обнаружили рак. Нам удавалось как-то от него это скрывать. Зяма не знал о своем диагнозе. Боли были страшные, но мы делали все, чтобы облегчить страдания. Уход Зямы не был неожиданным, но очень тяжелым.
Дочка, как и вы, рано вышла замуж и стала мамой, родив сына от легендарного театрального режиссера Валерия Фокина. 24 года она живет в браке с Денисом Евстигнеевым. И у них, как и у вас с Гердтом, общих детей не получилось…
Денис не может иметь детей. Наверное, можно было что-то сделать, но у них никогда не возникало желания предпринимать какие-то попытки. Это их дела - мне лезть туда не нужно. Главное, чтобы Орест (сын Катин), дочки его - Таня и Маша - были здоровы. Ими и живу, хотя последнее время видимся нечасто. Возраст - сами понимаете. Никогда бы не подумала, что доживу до таких лет. И, знаете, безмерно благодарна судьбе, что она мне подарила встречу с Зямой. Уверена, он и сейчас смотрит на меня, желая здоровья и радуясь за детей и внуков.
До их встречи у Зиновия Гердта было два официальных брака и четыре гражданских. Но когда он увидел свою Татьяну, с первого взгляда понял, что без нее он не сможет жить. Татьяна Правдина дала любимому миллионами актёру самое главное: 36 лет нежной любви, настоящей дружбы, поддержки и глубокого доверия.
Зиновий Гердт
Зиновий Гердт в "Фокуснике", 1967 г./Фото: www.m24.ru
Зиновий Гердт, интеллигентный мальчик из еврейской семьи, в короткий срок ставший из актера самодеятельного театра настоящим символом мастерства. Его талант невозможно было скрыть. Он получил тяжелое ранение на фронте, после которого стал очень заметно хромать. Зиновий был уверен, что с таким дефектом путь на сцену ему теперь закрыт. Но разве мог талант оставаться невостребованным? Вначале он стал выступать с Театром кукол Образцова. Озвучиваемый ним образ конферансье «Необыкновенного концерта» завораживал.
Он был влюбчив и открыт в своих влюбленностях. Каждый раз он думал, что вот эта женщина навсегда. Но встретив свою ту, что была действительно предназначена судьбой только ему, он оставил свою немыслимую привычку жениться.
Татьяна Правдина
Она работала скромным переводчиком арабистом. И знала Зиновия Гердта лишь как актера. У Татьяны был в наличии муж, подрастала маленькая Катюша. С мужем они уже давно стали чужими людьми, которым приходится жить в одной квартире.
Она совершенно не была знакома с актерской средой, когда ей предложили работу переводчиком в гастрольном турне Театра кукол по Ближнему Востоку. И первая рабочая встреча ее просто поразила. Актеры показались ей людьми слегка развязными, да и вообще непонятными.
«Я понял, что на ней женюсь. Гром греми, земля перевернись, но я женюсь на этой женщине»
Татьяна видела актера раньше на сцене, когда была семнадцатилетней девчонкой. Но разве могла она представить, что через несколько лет дороги их сойдутся в одной точке? Женщина, уставшая нести на себе весь груз бытовых проблем, да еще и бесконечно оправдываться перед ревнивым супругом. Мужчина, обладающий какой-то необъяснимой харизмой. В него постоянно влюблялись, не замечая ни его небольшого роста, ни весьма скромной внешности.
Они летели на гастроли в Сирию, а Гердт уже точно знал, что эта скромная интеллигентная переводчица станет его женой. Фактически – пятой. Официально – третьей.
Зиновий Ефимович взялся за дело. В самолете он стал читать стихи. Надо сказать, что в его исполнении стихи обретали какой-то невообразимый глубокий смысл. Татьяна почти была готова влюбиться в этот проникновенный голос, в ласковые глаза. Останавливала ее лишь несерьезность ситуации. Ей все время казалось, что ухаживания Гердта, мимолетные прикосновения, попытки ей понравится, - все это лишь гастрольный роман.
Она сопротивлялась силе его обаяния целых полтора месяца. Все гастроли. Но расставаясь, они решили встретиться через два дня. Встретились на всю жизнь.
«А это редчайшее счастье…»
Когда они собрались уехать на несколько дней в Питер, мама Татьяны решила, что это уже повод познакомиться с новоявленным зятем. Гердт все понял только по одному Таниному виду. Он взял ее за руку и повел назад в квартиру. Он с порога пообещал жалеть свою будущую жену. А потом потребовал чаю. Ему очень хотелось чаю!
С этого момента началась трогательная любовь Зиновия Ефимовича к своей теще. Впрочем, он очень не любил ее так называть. Он называл ее мамой жены, считая, что такую достойнейшую женщину оскорбит даже намек на то, что она может быть анекдотичной тещей.
Удивительная гармония воцарилась в этой семье. Они любили и были счастливы в этой своей любви. Зиновий всем сердцем полюбил Катюшу, Танину дочь и всегда считал ее своим ребенком. Впоследствии Катя возьмет его фамилию, которую не станет менять даже в замужестве.
Зиновий Ефимович всегда подчеркивал, что Татьяна играет главную роль в их семье. Он сам не имел высшего образования, но был при этом классическим образцом человека интеллигентного. Как губка, он впитывал многие манеры от своей супруги. Радовался тому, что Татьяна Александровна помогает ему расти и становиться лучше.
Дружба выше любви
Кто-то коллекционирует книги, кто-то картины, а вот их семья коллекционировала друзей. Они с глубоким уважением относились к каждой личности. Они любили друзей, в их доме всегда бывало множество людей. Они неизменно собирались на Татьянин день, День победы и день рождения Зиновия Ефимовича. Шумные веселые компании, бесконечные истории и воспоминания, эмоции, воспоминания.
Гердт говорил о том, что самым большим откровением стало для него высказывание Татьяны о дружбе. Это она сказала, что дружба величественнее любви, потому что не может быть безответной. На этом и строилась жизнь удивительной семьи. В не была, помимо глубокого взаимного очарования друг другом еще и настоящая дружба между супругами.
Татьяна Александровна с удовольствием занималась домом, обеспечивая гениальному Зиновию Гердту необходимый уровень комфорта. С тех пор, как ей разрешили сопровождать его во время гастролей, Татьяна всячески подстраивалась под его график, отменяла свои планы, чтобы полететь вместе с труппой. Это не было жертвенностью, это было жизнью, в которой жена понимает нужды и ожидания мужа, стремится во всем помочь ему. Не жертвуя, а любя. Не преклоняясь, а уважая.
Жить, чтоб помнили
Когда серьезно заболел, он сказал жене: «Боже мой, девочка, как тебе без меня будет плохо!» Он понимал, что уходит, но, слава Богу, не мучился и не знал диагноза. Родные скрывали от него страшный приговор - рак легких. Они старались облегчить его страдания и не доставить новых.
Меньше, чем за месяц до своей кончины Зиновий Гердт еще играл на сцене. Его вынесли на руках, измученного, слабого. Он едва мог говорить и дышать. Но на сцене он вдруг преобразился: живой, энергичный. Остроумный. И со сцены его снова увезли в больницу.
Его Танюша была рядом с ним до последней секунды. После его ухода мир разбился на тысячи мелких осколков. Жизнь без него, казалось, закончилась. Татьяна Александровна знала, что жить дальше должна. Ради него и памяти о нем. Она убедила себя в том, что он просто уехал. В долгую творческую командировку. Она всегда прилетала к нему. И прилетит снова. Нужно просто подождать назначенного для встречи срока.
В 2016 году, к столетию со дня рождения Гердта, она выпустила книгу воспоминаний об актере. Она собрала и систематизировала не только свои впечатления и эмоции, а воспоминания о нем его друзей, которые, кстати, и сегодня собираются в его доме, как было заведено: на Татьянин день, День Победы и день рождения гениального актера.
И в зрелом возрасте чувства могут быть не менее яркими и трогательными, чем в юности. Это подтверждает счастливая закатная любовь
